То, что наша область считается одним из самых лесных российских регионов, знают, пожалуй, все. Но не все в курсе, что в регионе есть леса обычные и привычные, а есть и необычные, и непривычные.    

О том, каких «чужаков» можно встретить на Вологодчине, корреспонденту АиФ Вологда рассказал преподаватель кафедры биологии Вологодского госуниверситета Андрей ЧХОБАДЗЕ.

ИХ ЗНАЮТ ВСЕ

— Андрей Борисович, что можно сказать о вологодских лесах?

— Вологодская область находится в таёжной зоне. Думаю, многие знают, что можно назвать лесом. Если совсем по-простому — это большое количество деревьев и других растений и связанных с ними различных групп организмов, которые образуют сложную систему. При этом деревьев, которые могут сформировать привычный лес, у нас не так много. Кстати, знаете, какие это деревья?

— Сосна, ель, берёза, осина, ольха, черемуха, ива…

— Совершенно верно. Многие вологжане, особенно те, кто ходит в лес за грибами и ягодами, при ответе на этот вопрос назовут 10-15 видов деревьев. Их все знают, потому что это привычные для всех древесные породы, которые заняли своё место здесь после последнего Валдайского ледника. Например, ель «пришла» к нам порядка 7 тыс. лет назад, сосна чуть раньше — 15-13 тыс. лет назад. Вначале эти породы занимали небольшие участки, потом «захватили» все подходящие для них пространства. Так в результате сложных трансформаций за несколько тысяч лет у нас сформировался лесной покров, который состоит из привычных лесов, из тех деревьев, которые мы легко опознаем без всякого учебника. Это наши русские деревья.

Причём есть деревья, которые жителям какой-то части области неизвестны, а для других привычны. К примеру, в восточной части региона (Кичменгско-Городецкий, Никольский, Великоустюгский, Бабушкинский, Тотемский, Нюксенский районы) растёт пихта. И пихтарники в тех местах занимают значительные площади. Пихта, кстати, в некотором роде экологический конкурент ели.

НЕМНОГО ЭКЗОТИКИ

— Клён и липа к ним не относятся, значит? Вроде тоже растут у нас.

— Кленовники в области могут формироваться как временная стадия восстановления коренного леса после вырубки. Это вторичные леса, в которых клён со временем заменяется другими породами. Касательно липы, то про липняки в области я слышал, но сам не видел и ничего сказать не могу по поводу особенностей формирования этого типа леса. Но то, что клён и липа в регионе растут как деревья, а не подрост и кустарниковая форма, не секрет для тех, кто профессионально связан с лесом.

— Многие говорят, что в наших лесах якобы растут кедр или сосна сибирская. Это правда?

— Мнение о произрастании сосны сибирской в Вологодской области ошибка, которой уже лет триста. Дело в том, что когда-то Вологодская губерния тянулась до Урала, где растёт сосна сибирская или кедровая. Сейчас эти территории относятся к республике Коми. Так что у нас лесов из этой породы нет и быть не может, поскольку сосна сибирская требует сочетания так называемой континентальной зимы и определённых почвенных условий, которого в нашем регионе нет. Да, в посадках это дерево растёт и даже плодоносит, но сформировать полноценные насаждения не может.

В области пытались искусственно создать кедровники, например, в Устюженском и Кирилловском районах. Эксперимент оказался неудачен — сосну сибирскую в наших условиях губят зимы с оттепелями и подзолистые и супесчаные почвы.

— Что ещё у нас есть из экзотики? То, чего никак не должно быть?

— В Вытегорском районе рядом с одной исчезнувшей деревней мы нашли полноценный тополёвник. Много лет назад на кладбище этой деревни был посажен тополь бальзамический, у которого есть как клональное (корневая поросль), так и семенное возобновление. В итоге семена южной древесной породы прижились в местном лесу, тополь вышел в первый ярус, а в подросте он чувствует себя прекрасно и уживается с местными видами (осиной, берёзой, ольхой и ивой).

НЕОБЫЧНОЕ РЯДОМ

— Есть леса привычные, а есть непривычные. Получается, что в необычных растут непривычные большинству жителей нашего региона деревья?

— Да, если вы пришли в лес, а там что-то не так, какие-то не такие деревья, то значит, точно вы попали в лес необычный. Хотя скажу сразу, шансы попасть в такой лес у обычного человека, не биолога, невелики. Дело в том, что располагаются они в труднодоступных местах. К примеру, вязовники и дубняки растут в поймах рек, там, где в половодье высокое стояние воды, где высокий травостой и нет ни ягод, ни грибов. Черноольшанники занимают низинные болота. Лиственничники попадаются в Тарногском, Верховажском, Вожегодском, Вашкинском, Великоустюгском и Вытегорском районах. Небольшие массивы лиственницы сибирской есть и в Белозерском районе.

Кстати, многие необычные леса были сведены не только непредумышленно, но и целенаправленно из-за их коммерческой ценности.

— Примеры можете привести?

— Раньше на территории области, судя по историческим публикациям, достаточно часто встречалась древовидная форма можжевельника. Теперь древовидный можжевельник у нас очень редок, а леса с его участием известны всего в двух районах вокруг озера Воже (Кирилловский и Вожегодский).

Одна из причин — земли с необходимыми для породы почвенными условиями подверглись сельскохозяйственному освоению. Можжевеловое редколесье росло возле деревни Сяма в Вологодском районе. Ещё одна причина, по которой древовидная форма можжевельника исчезла, — повсеместная вырубка из-за ценных качеств древесины, таких как твёрдость, упругость и устойчивость к гниению. В прошлом старообрядцы делали из деревьев можжевельника поклонные кресты, вепсы применяли их для могильных крестов. Из можжевельника изготавливали оси и втулки колес, отдельные части ткацких станков и сельскохозяйственного инвентаря, столбы для изгородей, мебель, посуду, игрушки и даже доски для икон. Последнее массовое использование можжевельника было в 30-е гг. прошлого века, когда одна артель в Вологде делала из можжевельника венские стулья.

ПРИШЕЛЬЦЫ В ЛЕСУ

— Появляются ли у нас какие-то новые виды деревьев?

— Да, кроме привычных и непривычных, есть и новоприбывшие. Это деревья, попадающие в регион из-за изменения климата сами или благодаря человеку. Хочу сказать, что в этом процессе нет ни хорошего, ни плохого. Природа — это всегда движение. Что-то изменилось, место освободилось, кто-то должен его занять. Не займут свои, займёт пришелец. Хуже, когда человек, не подумав, привозит издалека новые растения, в том числе и древесные, а они оказываются агрессивными. Например, у всех на слуху борщевик Сосновского. Аналогично и привезённые древесные породы могут «обнаружить», что здесь хорошо и будут искать свою экологическую нишу. Сразу скажу, что у большинства декоративных деревьев и кустарников, которые к нам завозят, нет шансов найти свой тип благоприятного местообитания. Только у единичных пришельцев получится это сделать и тогда последствия могут быть не очень хорошие.

Есть такое дерево — клён американский, который нередко используется для озеленения. В России не так давно породу признали опасным видом из-за агрессивного поведения. В ряде мест, где посадили такой клён, уже начинаются проблемы. Например, в Московской области вдоль многих рек и ручьёв практически пропали сероольшанники — их заместил этот самый клён.

— И в чём опасность такого замещения?

— Природе без разницы, нюанс для человека. Мы с детства имеем некие представления о природе, которые «встраиваются» в наш менталитет. И когда вместо ольхи или рябины растёт совсем другое дерево, чувствуешь себя в другой стране. Хотелось, чтобы росло своё, привычное и родное… Правда, остановить природные процессы смены растительности практически невозможно, если они уже начались.

Татьяна ПОЧТЕННОВА, po4tennowa@yandex.ru

№11, 2022 г. VOLOGDA.AIF.RU